Каждая игра, подразумевает в себе ложь(с)
Готанда вдруг резко раздвинул на столе ладони. На добрые полметра, не
меньше.
-- А в чем ты видел хоть какой-нибудь смысл? Где он -- смысл, ради
которого стоит жить? -- Он вдруг осекся и засмеялся. -- Ладно, черт с ним.
Теперь уже все равно. Я сдаюсь. Давай брать пример с тебя. Попытаемся
перепрыгнуть из лифта в лифт. Не так уж это и невозможно. Ведь я все могу,
если захочу. Это ведь я -- талантливый, обаятельный, элегантный Готанда.
Правда же?.. Уговорил. Поехали на Гавайи. Заказывай завтра билеты. Два места
в первом классе. Обязательно в первом, слышишь? Так надо -- хоть в лепешку
разбейся. Тачка -- "мерс", часы -- "ролекс", жилье -- в центре, билеты --
первого класса. А я до послезавтра соберу чемодан. В тот же день -- р-раз!
-- и мы на Гавайях. Майки "алоха" мне всегда были к лицу.
-- Тебе все всегда было к лицу.
-- Спасибо. Ты щекочешь остатки моего самолюбия.
-- Первым делом идем в бар на пляже и выпиваем по "пина-коладе". По
о-очень прохладной "пина-коладе"...
-- Звучит неплохо.
-- Еще как неплохо.
Готанда пристально посмотрел мне в глаза.
-- Слушай... А ты правда смог бы забыть, что я убил Кики?
Я кивнул.
-- Думаю, смог бы.
-- Тогда хочу признаться еще кое в чем. Я тебе когда-то рассказывал,
как две недели в тюрьме просидел, потому что молчал?
-- Рассказывал.
-- Я соврал. Меня выпустили сразу. Я сдал им всех, кого знал -- до
последнего человека. Просто от страха. И еще оттого, что унизить себя хотел,
в своих же глазах. Чтобы потом было за что себя презирать. От подлости не
удержался. И потому очень рад был -- правда! -- когда ты меня на допросе не
выдал. Будто ты своим молчанием меня, подлеца, как-то спас. Я понимаю, что
странно звучит, но... В общем, мне так показалось. Будто ты и мою душу от
гадости очистил... Ну да ладно. Что-то я тебе сегодня каюсь во всех грехах.
Прямо генеральная репетиция какая-то. Но я рад, что мы поговорили. Мне
теперь легче, ей-богу. Хотя тебе, наверно, было со мной неуютно...
-- Глупости, -- сказал я. "По-моему, мы никогда не были ближе, чем
сейчас", -- подумал я. Мне следовало это произнести. Но я решил сделать это
как-нибудь позже. Хотя откладывать смысла не было -- я просто подумал, что
так, наверное, будет лучше. Что еще наступит момент, когда эти слова
прозвучат с большей силой. -- Глупости, -- только и повторил я.
Он снял со спинки стула шляпу, проверил, высохла ли, -- и нахлобучил
обратно на спинку стула.
-- Ради старой дружбы -- сделай мне одолжение, -- попросил он. -- Еще
пива охота. А я уже никакой. До стойки, наверно, дойду, но обратно с пивом
-- уже сомневаюсь...
-- Какие проблемы! -- улыбнулся я. Встал и отправился к стойке за
пивом. У стойки было людно; на то, чтобы взять два несчастных пива, я убил
минут пять. Когда я вернулся с кружками в обеих руках, его уже не было. Ни
его самого, ни шляпы. Ни "мазерати" на стоянке у входа. Черт меня побери,
ругнулся я про себя и покачал головой. Хотя качай тут головой, не качай --
все было кончено.
Он исчез.
На следующий день, ближе к вечеру коричневый "мазерати" был поднят со
дна Токийского залива в районе Сибаура. Я предвидел нечто подобное и не
удивился. С момента, когда он исчез, я знал, что все этим кончится.
(с) Харуки Мураками "Дэнс, дэнс, дэнс"
меньше.
-- А в чем ты видел хоть какой-нибудь смысл? Где он -- смысл, ради
которого стоит жить? -- Он вдруг осекся и засмеялся. -- Ладно, черт с ним.
Теперь уже все равно. Я сдаюсь. Давай брать пример с тебя. Попытаемся
перепрыгнуть из лифта в лифт. Не так уж это и невозможно. Ведь я все могу,
если захочу. Это ведь я -- талантливый, обаятельный, элегантный Готанда.
Правда же?.. Уговорил. Поехали на Гавайи. Заказывай завтра билеты. Два места
в первом классе. Обязательно в первом, слышишь? Так надо -- хоть в лепешку
разбейся. Тачка -- "мерс", часы -- "ролекс", жилье -- в центре, билеты --
первого класса. А я до послезавтра соберу чемодан. В тот же день -- р-раз!
-- и мы на Гавайях. Майки "алоха" мне всегда были к лицу.
-- Тебе все всегда было к лицу.
-- Спасибо. Ты щекочешь остатки моего самолюбия.
-- Первым делом идем в бар на пляже и выпиваем по "пина-коладе". По
о-очень прохладной "пина-коладе"...
-- Звучит неплохо.
-- Еще как неплохо.
Готанда пристально посмотрел мне в глаза.
-- Слушай... А ты правда смог бы забыть, что я убил Кики?
Я кивнул.
-- Думаю, смог бы.
-- Тогда хочу признаться еще кое в чем. Я тебе когда-то рассказывал,
как две недели в тюрьме просидел, потому что молчал?
-- Рассказывал.
-- Я соврал. Меня выпустили сразу. Я сдал им всех, кого знал -- до
последнего человека. Просто от страха. И еще оттого, что унизить себя хотел,
в своих же глазах. Чтобы потом было за что себя презирать. От подлости не
удержался. И потому очень рад был -- правда! -- когда ты меня на допросе не
выдал. Будто ты своим молчанием меня, подлеца, как-то спас. Я понимаю, что
странно звучит, но... В общем, мне так показалось. Будто ты и мою душу от
гадости очистил... Ну да ладно. Что-то я тебе сегодня каюсь во всех грехах.
Прямо генеральная репетиция какая-то. Но я рад, что мы поговорили. Мне
теперь легче, ей-богу. Хотя тебе, наверно, было со мной неуютно...
-- Глупости, -- сказал я. "По-моему, мы никогда не были ближе, чем
сейчас", -- подумал я. Мне следовало это произнести. Но я решил сделать это
как-нибудь позже. Хотя откладывать смысла не было -- я просто подумал, что
так, наверное, будет лучше. Что еще наступит момент, когда эти слова
прозвучат с большей силой. -- Глупости, -- только и повторил я.
Он снял со спинки стула шляпу, проверил, высохла ли, -- и нахлобучил
обратно на спинку стула.
-- Ради старой дружбы -- сделай мне одолжение, -- попросил он. -- Еще
пива охота. А я уже никакой. До стойки, наверно, дойду, но обратно с пивом
-- уже сомневаюсь...
-- Какие проблемы! -- улыбнулся я. Встал и отправился к стойке за
пивом. У стойки было людно; на то, чтобы взять два несчастных пива, я убил
минут пять. Когда я вернулся с кружками в обеих руках, его уже не было. Ни
его самого, ни шляпы. Ни "мазерати" на стоянке у входа. Черт меня побери,
ругнулся я про себя и покачал головой. Хотя качай тут головой, не качай --
все было кончено.
Он исчез.
На следующий день, ближе к вечеру коричневый "мазерати" был поднят со
дна Токийского залива в районе Сибаура. Я предвидел нечто подобное и не
удивился. С момента, когда он исчез, я знал, что все этим кончится.
(с) Харуки Мураками "Дэнс, дэнс, дэнс"